«У нас есть регламенты и решение насчет некоторых организаций, которые присутствуют в списке террористических. А вот насчет государств еще такого не было»
Журналист Евгений Киселев рассказал о том, как серость в силовых структурах России пришла на смену интеллектуалам, когда вектор развития страны стал очевиден и почему бывшие партийные бонзы и функционеры КГБ работали в 90-х у «новых русских».
Экономист и социолог Владислав Иноземцев в программе «Правила игры» с Кириллом Седовым на...
«На рубеже одного-двух десятилетий в нынешнем своем формате Россия не сможет сохраниться: ни как территориальная целостность, ни как большое государство, ни как военная сила, ни как экспортер энергоресурсов. Всего того, с чем мы ассоциируем свою нынешнюю Россию, не будет»
Буча — это ужасная иллюстрация агрессивной политики, которую ведет Российская Федерация не только в Украине. Для меня Буча именно так и воспринимается — это ещё одно доказательство, но не та точка, с которой все началось, потому что началось все гораздо раньше.
«Сегодня визовые ограничения — не самое страшное, что происходит в мире. Давайте закончим войну, а потом будем разговаривать»
Роман Журавский из Днепра жил в том самом многоэтажном доме, в который попала ракета во время массированного обстрела города 14 января.
Политолог Валерий Соловей рассказал о преследовании Бориса Кагарлицкого и Ксении Собчак, о Политбюро 2.0 и двойнике Путина, о новой культурной политике и о том, чего ждать после выборов.
Если сегодня российская культура или ее деятели не высказываются по отношению к войне, которую Россия ведет, то ее и их нет.
«Возможно, нужна некоторая ось — например, Украина, Британия, Польша, Балтийские страны, которые потенциально самые близкие жертвы, которые все-таки войдут в войну по-настоящему и не только поставками вооружений, и укрепят и усилят украинскую армию»
Среди тех, кто контролировал село, были тувинцы и русские. "Между собой у них почти коннекта не было, они даже ссорились и оружие друг на друга наставляли. Первые вели себя особенно бесцеремонно. "
Алексей Венедиктов рассказал, почему «Эхо Москвы» хотят вычеркнуть из истории посткоммунистической России, как устроены российские репрессивные механизмы, почему прощен Пригожин и как работал бы пропагандист Соловьев при президенте Навальном.